Непальские дневники – 10. Носильщики-шерпы. Глава 2.

А теперь вернемся к нашему скромному, по сравнению с достижениями Тенцинга Норгея, Эверестовскому треку.

С нами шли трое носильщиков. Все трое молодые парни. Старшему двадцать с небольшим, младшему около пятнадцати лет. Наших носильщиков мы называли «масяни» за небольшой рост, юный возраст и симпатичную внешность.

На фото можно увидеть, что наши «масяни» генотипически очень разные между собой. Это неудивительно. В Непале много национальностей и небольших народностей. Это для поверхностного европейца все носильщики – шерпы, а для наблюдательного сразу видны различия в генотипе. Например, наш «масяня» помладше похож на монгола или якута, а старший – на индуса. У старшего были потрясающие огромные выразительные глаза и пухлые губы. Мы шутили, что при отсутствии полноценных мужчин рядом (по причине горняшки), наши женщины вынуждены заниматься самоудовлетворением в спальнике, и у них есть прекрасный объект для фантазирования – наш старший «масяня»!

Обычно носильщики (шерпы и не шерпы) – маленькие, черненькие, росточком на глаз около 160 см. Они похожи на тибетцев. Впрочем, настоящие шерпы и являются выходцами с Тибета.

Основная работа вблизи туристической зоны – переноска тяжестей. Несут не только рюкзаки туристов. Несут товары на рынок. Например, в Намче Базар. В Гималаях границы между государствами охранять трудно, и через границы с Китаем, Тибетом, Индией постоянно мигрирует народ. В последнее время охрана границ несколько улучшилась, а еще в связи с ситуацией вокруг Тибета китайские пограничники стали стрелять на поражение. Некоторое количество шерпов регулярно гибнет под пулями. Еще несут строительные материалы для постройки горных приютов (их называют лоджами), продукты и оборудование.

Рассказы о том, что шерпы с легкостью переносят грузы – неправда. Шерпы несут груз из последних сил, тяжело дыша и часто отдыхая. Напряжение заметно по их искаженным лицам. Иногда на очень крутых подъемах носильщики сдержанно вскрикивают от напряжения. Иногда падают без сил и не могут встать.

В спортзале мы часто наблюдали бодибилдеров, работающих с огромными весами. У них в норме, например, приседания с весом 150-200 кг на плечах. Они тоже кричат от напряжения, но по-другому. Бодибилдер похож на сытого веселого богатыря из детской сказки. Бодибилдер кричит с удовольствием, не сдерживаясь, немного играя роль. Он показывает свою молодецкую удаль. Носильщики в Гималаях кричат сдержанно и мучительно, всерьез и без всякой показухи. Так кричат маленькие люди, раздавленные огромным весом, измученные горной болезнью, у которых нет другого способа заработать себе на жизнь. И кстати, горняшка треплет носильщиков так же, как и всех остальных людей. Это тоже видно. Просто они чуть более адаптивны, чем мы к этим условиям. И у них нет другого выхода.

Обычно носить грузы начинают лет с пятнадцати. В бедных семьях носят грузы примерно с двенадцати лет. Женщины тоже носят, но женщин-носильщиков меньше. А вот груз они несут ничуть не меньший, чем мужчины. Несколько раз на тропе мы встречали детей-носильщиков возраста примерно 8-9 лет.

Если носильщик начал свою трудовую карьеру, и если не случилось чуда, то это занятие продолжается до конца жизни. Исключения есть среди популярных знаменитых шерпов (тот же Тенцинг Норгей, например), но их очень мало. Да и что Тенцинг Норгей?! Человек на склоне своих лет и на пике карьеры наконец-то смог купить себе очень скромный домик в Гималаях. Подняться по социальной лестнице трудом носильщика почти невозможно.

В Гималаях в среде носильщиков не встретишь такого культа стариков, как, например, среди народов Кавказа. Не в том смысле, что стариков не уважают, а в том, что до возраста аксакала мало кто доживает. Часто в пятьдесят носильщик выглядит глубоким стариком и является, по сути, глубоким инвалидом. Но все равно носит. Нет другого выхода. Мы заходили в дома местных жителей днем. В них нет ни одного старика! Нет там спокойной уважаемой старости в окружении любящих детей и внуков. Не потому, что дети плохие, а потому что только трудом всех членов семьи можно свести концы с концами. Все из мужчин, кто еще жив, на работе. И старики тоже. Большинство работает на тропе носильщиками. Большинство носильщиков умрет на тропе.

Некоторым везет, если это можно назвать везением. Дети получают образование, выбираются в город и вытаскивают за собой родителей. К этому времени организм носильщика изношен до такой степени, что назвать их жизнь счастливой старостью, язык не поворачивается. Ниже два фото: старый носильщик в Катманду и женщина-носильщик в доме престарелых.

Судьбу этой женщины вообще можно назвать удачной, по местным меркам. В Непале очень сильно влияние кастовой системы на судьбы людей. Носильщики принадлежат к низшей касте. И то, что эту женщину, вопреки ее касте и социальному положению, поместили в дом престарелых – это большая удача, деньги ее детей и забота непальского государства.

Обычно носильщик ест один раз в день. Вечером после тяжелого трека. Большую тарелку риса с овощами. Если повезет, то мо-мо. Там хотя бы есть мясо. Ночует, как правило, в общей гостиной, чтобы не платить за номер в горном приюте. Но и за эту общую комнату он отрабатывает, помогая хозяевам приюта. После тяжелого трека. Ночи в горах холодные, и носильщики собираются у единственной печки.

Несмотря на трудности, носильщики отличаются чрезвычайной улыбчивостью и доброжелательностью. Они общительны и любят дурачиться.

Мы всего один раз видели расстроенного носильщика. Наш старший красивый «масяня» стоял с глазами полными слез, но гордо говорил, что у него все в порядке. Это было в конце трека, уже по приходу в Луклу. Судя по всему, нанимавший его посредник отнял у него деньги, заработанные непосильным трудом за Эверестовский трек. За весь трек вышло около $ 100.

Авторы Игорь и Лариса Ширяевы. Фотографии: Игорь и Лариса Ширяевы, Виталий Колдунов.

Электронное СМИ «Интересный мир». 27.12.2011