Нагорный Карабах глазами москвичей. Граница и документы.

Разрешение на посещение НКР в 2009 году нам оформили в представительстве в Ереване. Для граждан РФ бесплатно, за считанные минуты, просто бумажка с номерами наших паспортов и печатью, причем одна на двоих. Граждане дальнего для нас зарубежья вынуждены получать полноценную визу в загранпаспорт. Естественно, за деньги.  Мы в очередной раз порадовались отличному отношению к русским, хотя со знанием русского языка в представительстве не очень. Подобную процедуру можно было пройти и в Степанакерте, но мы въезжали в НКР через Кельбаджарский район довольно далеко от Степанакерта.

Приграничный город Варденис находится еще на территории Армении. Отсюда до границы с НКР около 20 км. Стоим на площади, ждем машину в Карабах и активно крутим головами по сторонам. Никаких ужасов войны, злых пограничников, подозрительных спецслужб, небритых боевиков с калашами, бандитов и террористов не наблюдается. Прошло полчаса, и до сих пор нас никто не убил. Мы стоим на открытом месте в камуфляже российской армии, со штурмовыми ранцами российского спецназа за плечами (они очень удобные для туризма) – отличная мишень. Живые.

В Москве приятели нас предупреждали, что в приграничном районе мы продержимся, максимум 15 минут. Потом либо наши трупы лягут на асфальт, либо мы попадем в тюрьму и на допросы, как грузинские шпионы. Мы плюнули на предсказание и продержались вдвое дольше.

Через полчаса с экзотической заправки напротив к нам подъехала машина с молодежью, и ребята на хорошем русском спросили, не нужна ли нам какая-нибудь помощь? Так был развеян очередной миф об Армении и Нагорном Карабахе, который нам постоянно навязывался плохо информированными и запуганными людьми в Москве.

Погрузились в короткобазовую 3-х дверную Ниву, заправились на той же заправке и выдвинулись в сторону Нагорного Карабаха.

Дорога очень красивая. Реально требуется машина с высоким клиренсом. Защита картера очень желательна. Вскоре начинается подъем на Зодский перевал и одновременно начинается то, что дорогой назвать уже трудно.

Зодский перевал – природная жемчужина и человеческий подвиг одновременно. Узкий глинистый серпантин по краю обрыва. Страшно представить, что здесь происходит в дождь или снег. Двум встречным машинам можно разойтись на специальных площадках. Зодский перевал можно проехать летом в светлое время суток в сухую погоду. В остальное время, как сложится.

Люди гибнут регулярно. Примерно раз в неделю, как сказали местные, кто-нибудь срывается в пропасть. От красоты природы нормальный москвич впадает в экстаз. Грязные языки ледников подбираются к самой машине. Камни сыплются впереди и сзади. На вершине – золотодобывающий завод. Голова слегка кружится и от быстрого набора высоты, и от увиденного.

«Две грунтовые колеи-змеи, ползущие сквозь ночную стужу и дневную жарынь на двухтысячеметровой высоте. Альпийские луга и буковые леса. Хребты с заметной проседью на гребнях и ручьи с чистейшей водой, от которой зубы стынут. Идиллические виды окрестных долин, кое-где испорченные видом ржавых орудий убийства на колёсах, подбитых и брошенных на обочине 10 лет назад. Почти полное безлюдье и безмашинье… Такая вот тропка почти на 230 вёрст, и трудная, и экзотическая. Альтернатива для тех, кто уже путешествовал в Карабах “одной просторной дорогой торной” через Лачин и теперь ищет новых впечатлений. Самое оно для тех, кому неймётся, – в лучшем смысле этого слова». Источник.

В 2009 году следы войны были вокруг очевидны. А сейчас остались фрагменты воспоминаний, как фрагменты картин. Будто художник нарисовал картины Зодского перевала.

Фотография в стиле: Холст. Масло. Зодский перевал.

Существуют планы по превращению дороги через Зодский перевал в асфальтированную трассу. Для государства это будет благом. Для туристов – конец аттракциона со следами войны. Останутся только фотографии и фрагменты воспоминаний. Тоже, словно картины маслом.

Фотографии в стиле: Холст. Масло. Зодский перевал. Следы войны.

Спуск с Зодского перевала стремителен, как на «американских горках». Упираемся в блок-пост. Граница. Шлагбаум открыт. Никого не видно. Это граница? Едем, не останавливаясь. Машину блокирует военный УАЗик. Кажется, приехали. Вспоминаются мрачные пророчества большинства (!) наших московских знакомых. Ждем решения своей судьбы. В голове проносится мысль: если убьют – не страшно, погибнуть в Нагорном Карабахе у блок-поста куда прикольней, чем на больничной койке в Москве.

Прикольно погибнуть не удалось. Развеялся очередной московский миф, порожденный страхами, предубеждениями и отсутствием достаточной информации. Процедура прохождения границы специфична и разумна. Военные знают нашего водителя и его спутника, которые точно не шпионы и не террористы. Водитель машины и его спутник лично знают нашего гида. Они готовы за него поручиться. Наш гид знает нас. Он готов поручиться за нас. Мы поручиться ни за кого не можем, но это уже никому не нужно. Документы? Они никому не интересны. Чужие здесь не ходят. Документы можно подделать. Некоторые местные не умеют читать. Кому вообще нужны документы?!

За все время путешествия по Нагорному Карабаху документы у нас проверили только один раз. Это было в крупном селе, которое с некоторой натяжкой можно назвать туристическим местом. Молодой парень крестьянской внешности в форме полиции и его серьезный спутник без формы профессионально прижали нас к стене. Читать они, по видимым признакам, не очень умели. Но на ереванской бумаге стояла печать. Настоящая. Нас отпустили. На следующий день мы стали почти приятелями.

Обратно из Нагорного Карабаха мы возвращались по асфальтированной трассе Степанакерт-Ереван. Перед нами прошел ливень, дорога местами была завалена осыпавшимися с гор камнями. Было солнечно, красиво, безопасно. На границе мы уважительно погудели человеку в будке у шлагбаума. После впечатлений на Зодском перевале такой спокойной дорогой было ехать пресно.

Авторы Игорь и Лариса Ширяевы. Нагорный Карабах (Арцах). 2009

Электронное СМИ «Интересный мир». 25.05.2017